Лилии на ветру - Страница 162

162

– Да кто такой этот беллатор?! – Кирилл в сотый раз ударил по пружинящей стене, разлучившей его с любимой.

Когда линии пентагерона замкнулись, все внутри скрыл темный смерч. Подоспевшие маги не смогли не только взломать контур, но и увидеть, что происходит в его сердце. Единственное, что они знали, – то, что Лиля, рискуя, закрыла портал, очутившись в одной ловушке с Лисовским.

Оборотень бесновался, требуя от Витольда Марковича взломать защиту и высвободить девушку. Старый экзорцист пообещал сделать все, что в его силах, но предупредил, что придется подождать. Кир умирал от беспокойства за любимую: одна, в замкнутом пространстве с одержимым! И хотя его успокаивали, говорили, что ситуация могла быть еще хуже – Лиля могла бы не успеть закрыть портал до появления беллатора, – вервольф не находил себе места. Он чувствовал: не все так радужно, как ему твердят.

– Так кто такой беллатор? – повторил Кир требовательно. – Вы бледнеете, слыша его имя.

Экзорцист вздохнул и оторвался от знаков, которые он рисовал мелом вокруг пентагерона.

– Беллатор – это не имя, это звание, которое нелегко заслужить. Могущественный высший демон, свирепый, беспощадный, изощренный в интригах, сведущий в стихийной магии. Сила его авторитета такова, что за ним беспрекословно идут тысячи низших и середняков. После уничтожения мира демонов в живых остался лишь один беллатор, которого заключили в темницу. Он поклялся, что, освободившись, приведет с собой легион воинов и отомстит всем, причастным к его низвержению.

– Если ему нужны определенные личности, чего боитесь вы?

– К своей цели беллатор будет идти по трупам невинных, – просто объяснил Витольд Маркович и вернулся к прерванной работе. Сделать предстояло еще очень много, а времени оставалось так мало. Он впервые собирался «взломать» пентагерон такой мощности и боялся последствий. А еще боялся, что не успеет и для смелой девушки, рискнувшей своей жизнью, чтобы остановить одержимого, все будет кончено.

Оборотень с крестником ему этого не простят. Да он сам себе этого не простит. Витольд Маркович считал деда Лили своим другом и не хотел, чтобы его внучке досталась судьба мученицы.

– Мы закончили, – сообщил Мирослав. – Проверь работу.

Вместе с Давидом они рисовали знаки с другой стороны стены. Команды, состоящие из магов и оборотней, с зачисткой территории справлялись, и глава Совета магов решил, что он нужнее возле пентагерона. Его держали в курсе, как продвигается операция, и, судя по последним донесениям, щит Эрика и соленая вода способствовали скорому ее завершению.

– Здесь вы схалтурили, переделайте, – донеслось недовольное, и Мирослав отправился на поиски крестного, оставив Кира одного.

Молодой человек прислонился лбом к холодной стене и закрыл глаза. Что с Лилей? Что она сейчас делает? Хищник внутри переживал за свою пару, но знал, что она цела и невредима. По крайней мере пока. Разум же человека подкидывал предположения одно страшнее другого. Кроме грубой силы, он ничем не мог помочь любимой: превращение надолго исчерпало магический резерв. Он даже не мог рисовать показанные экзорцистом знаки – дрожали руки. И это окончательно его добило. Из-за Лили он расклеился, потерял форму. Лишь ее возвращение снова сделает его сильным и собранным.

– Лиля… как ты там, моя девочка?

– Лиля, Лилия. – Он произнес ее имя протяжно, словно пробуя на вкус. При этом стальные пальцы продолжали держать за горло. – Столько музыки и мягкости в твоем имени, ведьма. Я очарован.

Беллатор положил правую руку девушке на затылок – и она застонала от боли. Ведя светский разговор, демон пытался проникнуть в ее разум. С каждым разом ему удавалось выуживать все больше информации, но сломать Лилю окончательно не получалось. Ментальная стена, которую она представляла в виде огненного вала, не давала демону выхолостить ее память, выпить ее эмоции, превратив в вареный овощ. Но сколько еще она продержится?

– Лилия – это ведь такой цветок, да? На вид хрупкий и нежный, он относится к ядовитым растениям. – Демон улыбался, наслаждаясь видом слез своей жертвы. – И от его яда нет антидота. Видишь, как много я знаю о твоих тезках из мира флоры? И могу узнать еще больше, если ты впустишь меня в свою головку.

Новая атака – новая разрывающая череп боль.

– Не упрямься, впусти меня, – ласково просил беллатор. – Я буду нежен и не трону твои девичьи мечты и чаяния. Только одним глазком посмотрю, что за заклинание ты использовала, закрывая пентагерон.

Если бы она сама это знала! Лиля закатила глаза, имитируя удушье, и мучитель ослабил хватку. Какая ирония: она выкрикнула слова, которые всплыли в памяти, бездумно, как запрограммированный робот. Не исключено, что это пришло из далекого детства, когда дед еще был жив и читал ей перед сном свои странные книги. Старый маразматик! Убила бы собственными руками, будь он жив!

– Я теряю терпение, ведьма. Хочешь по-плохому?

Демон усилил давление, и она на рефлексах ответила: ее ладони, тщетно пытающиеся разжать железные пальцы душителя, запылали огнем. Беллатор расхохотался и впитал в себя пламя. Огненный демон, для него ее оборонное заклинание подобно приятной щекотке.

– Даю тебе последний шанс! – Рык, вторивший словам, подтвердил, что беллатор потерял терпение.

– Да пошел ты!..

Не успело до конца прозвучать ругательство, как демон швырнул ее на пол.

– Я бы пошел, но времени мало. Следи за ней, раб!

Отдав приказ, беллатор зверем, кружащим по клетке, ощупал гладкие стены, склонился над знаками, вырезанными на бетонном полу.

162