Лилии на ветру - Страница 180

180

Спустя некоторое время Камилла, сидя на заднем сиденье внедорожника, влюбленно вглядывалась в затылок своего спасителя. И не могла насмотреться. Девушка засветилась от счастья, когда осознала, что Эдвард больше не появится в ее жизни. Как уверил Давид, Эдисона вряд ли осудят на смерть, но депортируют из страны с запретом возвращаться ближайшие сто – двести лет – это точно.

Совсем другие взгляды на колдуна бросал его брат.

– О чем ты только думал?! – едва ли не в десятый раз задал риторический вопрос Кирилл. – Я ведь был недалеко, почему не позвал?

Богдан пожал плечами:

– Времени не было думать, я действовал.

– Тебя просто перемыкает при виде вампиров! – Старший брат сердился, но вел автомобиль внимательно. – Когда ты наконец остановишься? Ведь всем не отомстишь!

– Когда найду ту тварь, что испортила жизнь нашей сестре.

Лиля, до этого безразлично смотревшая в окно, недоуменно перевела взгляд на Данилевских. И Богдан заметил ее замешательство.

– Вижу, ты не знаешь, почему я ненавижу кровососов? – поинтересовался парень и с горечью продолжил: – Значит, ты единственная в городе, кто не в курсе, что из-за меня моя двойняшка почти год была «кормушкой» вампира.

Макарова округлила глаза. Недоверчиво взглянула на Кира, но он сжал руль до побелевших костяшек пальцев и не опроверг слова младшего брата.

– Мы с Аней шестнадцать лет не разлучались ни на один день и, как всегда, каникулы должны были провести вместе. Но тем летом я обихаживал свою первую любовь и отказался поехать с сестрой в Варшаву к бабушке, матери отца. Не проходит и дня, чтобы я не пожалел о своем опрометчивом поступке! Без меня сестра совершила глупость: доверилась вампиру – и угодила в ловушку. С тех пор я не могу смотреть равнодушно, как эти твари оплетают своим сладкоречием человеческих дурочек… Прости, Камилла.

Брюнетка, несколько ошарашенная признанием колдуна, отмахнулась:

– Чего уж там, ты прав: мои мозги временно отключились, раз я поверила в любовь Эдварда.

Лиля осторожно коснулась плеча Богдана:

– Выходит, помощь Эле и Милке – это своего рода искупление грехов?

– Да, мое покаяние, извинение перед сестрой.

– Но ведь, насколько я поняла, с Аней теперь все в порядке?

– В порядке. – Младший Данилевский странно улыбнулся и замолчал.

Повисшая в салоне тишина не была неловкой, однако Лиля уставилась в окно, испытывая смущение. Хотелось задать еще пару вопросов, например, как вышло, что юная ведьма, которой с детства внушали, что вампиры – зло, поверила кровососу? Или как Аня вылечилась от вампирозависимости? Кто проводил реабилитацию? Но проснувшаяся тактичность строго шикнула на неуемное любопытство, запрещая бередить чужие раны.

– Камилла, напомни, к какому подъезду подъехать? – нарушил молчание Кирилл.

Алимова словно очнулась ото сна.

– К последнему… О, мы уже возле дома? Так быстро… Спасибо вам, ребята.

– Не за что, – улыбнулся Кир и попросил брата: – Проводи девушку.

– Я и сам собирался. Мила, давай руку, после кровопотери может закружиться голова.

Лиля открыла рот, чтобы предложить свою помощь, но наткнулась на пытливый взгляд Кирилла: он украдкой наблюдал за ней в зеркало заднего вида. И хотя оставаться с ним наедине не хотелось, девушка смирилась перед неизбежностью очередного выяснения отношений. Впрочем, она опасалась зря: Кир заговорил с ней, только чтобы попросить разрешения включить музыку. Так и сидели они, слушая местное радио, до прихода Богдана.

Под влиянием тягуче-грустной мелодии Лиля погрузилась в себя, не замечая, что кусает губы, тем самым выдавая свое волнение. И Кир, время от времени бросающий на нее взгляды, догадывался, какие мысли ее одолевают.

В этот вечер Макарова особенно остро осознала, как не хватает ей Кирилла, как невыносимо сильно хочется быть вместе с ним снова. И главное, как невыносимо сильно хочется прогнать из глаз любимого человека печаль. Стыдно, но самой себе признаться можно: она махровая эгоистка, которая длительное время думала лишь о себе, не задаваясь вопросом, что испытывает Кир. Чтобы вернуть любимого, нужно сделать самую малость: попросить прощения и признать неправоту. Но как же это трудно! Стыд и страх не позволяли сделать первый шаг, и Лиля втайне надеялась, что и теперь мужчина возьмет инициативу в свои руки. Но Кирилл не спешил, и девушка впала в отчаяние. Зря она требовала от вервольфа не давить на нее, зря боролась за право принимать самостоятельные решения. Хоть совесть и требовала стереть обиду, нанесенную Данилевскому, а сердце – признаться в своих чувствах, Лиля молчала. Молчала упорно, понимая, что шанс объясниться теперь появится не скоро: из разговора братьев выходило, что оборотень куда-то уезжает на несколько недель.

– У вас траурные лица, – садясь в салон, насмешливо бросил Богдан, – и музыка такая же, мрачная и слезливая.

– Как Камилла? – поинтересовалась Лиля.

– Хорошо, можешь не переживать за подружку. Я напоил ее чаем с капелькой успокаивающей магии, уложил в постельку и подоткнул одеяло. Кошмары мучить ее не будут, разве что эротические сны с моим участием.

Говоря о постели и снах, младший Данилевский похабно ухмыльнулся. Но показной цинизм Лилю больше не мог обмануть: человек, подставивший горло вампиру ради незнакомой девушки, не может быть плохим, сколько бы непристойностей он ни произносил.

– Спасибо, Богдан.

– За что, Лиль?

– За то, что не прошел мимо и спас Милку.

Молодой колдун пожал плечами:

– Я это сделал не из человеколюбия, я ведь объяснил свои мотивы. Ладно, давайте замнем тему. Лучше скажите, когда вы помиритесь?

180